Акушерка торговала детьми, чтобы спасти их от детдома

Щелкнул проектор: на увеличенной во всю стену фотографии сияла перемазанная мороженым детская мордочка; гигантский торт стоял на краю голубого бассейна; в воде отражались башенки дома — средневекового замка. Подсудимая, немолодая и полная женщина, комментировала:

 

— Вот потерпевший, жертва моя, так сказать… В результате моих действий этот мальчик стал жить не в детдоме, а у этих людей… На фото — день рождения: мы справляли на даче…

 

Судья неудачно пошутила:

 

— Не у Ходорковского, часом, на даче?

 

Рубрика «Особый случай» часто предваряет криминальные истории, но этот случай действительно особый. Где это видано, чтобы человека судили за то, что он составил счастье одиннадцати человек? Причем одиннадцати — это я считаю «по-лысому»: только детей, мам и пап, — а ведь есть еще всякие бабушки… Тем не менее работающую пенсионерку, акушера-гинеколога Людмилу Вержбицкую судят (процесс идет в Москве в настоящее время). За то, что женщина взяла новорожденных из семей, где они были не нужны, и передала в семьи, которые их жаждали.

 

Из сообщения пресс-службы прокуратуры Москвы:

 

«…В ходе расследования уголовного дела следователь прокуратуры… установил, что Л. Вержбицкая придумала следующую преступную схему: …обладая медицинским образованием, уговаривала беременных женщин якобы принять участие в программе «суррогатное материнство». А именно: разыскивала будущих мам, которые хотели избавиться от ребенка, и предлагала им не прерывать беременность, а отдать новорожденного ей, Вержбицкой, для  «последующей передачи бездетной семье…»

 

Причем, чтобы убедить в законности своих действий… вела прием в научном Центре акушерства, гинекологии и перинатологии РАМН, демонстративно общалась с медицинским персоналом учреждения, сама представлялась сотрудником научного Центра, убеждала беременную, что та примет участие в программе «суррогатное материнство». Когда ребенок появлялся, Вержбицкая «подделывала документы о якобы экстракорпоральном оплодотворении и переносе эмбрионов. …использовались бланки и печати указанного научного Центра…» Детей Вержбицкая передавала «обеспеченным родителям за 20 — 25 тысяч долларов США».

 

ПЕРВЫЙ ЭПИЗОД УГОЛОВНОГО ДЕЛА

 

Если кто не знает, Центр акушерства, гинекологии и перинатологии РАМН — так называемый «центр на Опарина» — главное и головное «беременное» учреждение в стране. Здесь лучшее оборудование и лучшие специалисты. Конечно, здесь занимаются и лечением бесплодия, и (если вылечить не удалось) суррогатным материнством.

 

Это было в 2003 году: на Опарина лечилась супружеская пара из Германии. Их фамилия была Брюгенд (сразу признаюсь: фамилии и данные остальных фигурантов этого уголовного дела мне неизвестны: прокуратура, МВД и сама Вержбицкая тайну усыновления хранят, как государственную). Известно, что немцы были миллионерами, владели в городе Мюльхаузене, откуда приехали, фабрикой, и очень хотели иметь наследника. Наследник не получался — даже на Опарина и даже у сурмам.

 

А врачу-гинекологу Людмиле Вержбицкой тем временем позвонили в поисках криминального аборта: у знакомых беременна дочь, 16-летняя школьница; о проблеме сообщила на шестом месяце. Достойные люди, которые страстно хотят и никак не могут заиметь ребенка (молятся, плачут, тратят состояния на лечение, балансируют на грани психушки), часто задаются вопросом: почему те, кому дети не нужны, рожают легко и много (или не рожают: убивают в утробе)? Но это так — лирическое отступление.

 

Вержбицкая осмотрела школьницу и высказала мнение: делать аборт на таком сроке опасно и незаконно. Через два месяца ей сообщили: девушка родила, мальчик светловолосый и голубоглазый. Немцы как раз хотели голубоглазого…

 

РАБОТАЛА, А НЕ «ТЕРЛАСЬ»

 

Необходимы пояснения. Из сообщения прокуратуры четко следует: пенсионерка Людмила Вержбицкая лишь притворялась сотрудницей центра на Опарина: надевала белый халат и «терлась» по его коридорам, демонстративно здороваясь с персоналом, а на самом деле никакого отношения к уважаемому учреждению не имела (недаром в уголовном деле центр признан потерпевшим). Директор центра академик Кулаков после задержания Вержбицкой тоже неоднократно высказывался: «У нас таких сотрудников не было и нет».

 

Как же обманщица смогла предложить ребенка школьницы немецким миллионерам (ведь те лечились на Опарина официально, общались с настоящими врачами, не стали бы разговаривать просто с теткой в коридоре)? Каким образом осматривала пациентов (ту же школьницу) не в туалете, а в настоящем кабинете, в гинекологическом кресле (здоровайся не здоровайся, чужого к оборудованию никто не подпустит)? И как посторонняя прошла в картотеку и подтасовала документы (так, что школьница оказалась записана сурмамой, вынашивавшей ребенка немцев)?

 

— Конечно, я реально сотрудничала с центром на Опарина, — объясняет «мошенница» Людмила Вержбицкая, — просто не была оформлена. Меня пригласил в 2000 году сам начальник отделения ЭКО (экстракорпорального оплодотворения. — Авт.), Кузнецов: предложил подбирать для пар суррогатных матерей (найти сурмаму непросто, интернет-сайты забиты объявлениями страждущих: «Нужна СМ!!! Срочно!!!» — Авт.) и вести их беременность. И не просто осматривать в кабинете: раз в неделю я приезжала к сурмаме с проверкой домой — что она ест, пьет ли витамины… А если консультация требовалась вне Опарина, я брала беременную за руку и лично везла ее по врачам, а потом возвращала обратно. Да, мало кто так работает. Но сурмамы не были совершенно посторонними для меня: большинство — мои бывшие пациентки, у которых были дети, но не было мужей. Почему я не оформлялась на ставку? Мне было важно не сидеть с девяти до шести. Бухгалтерия Опарина не платила мне ничего: мои услуги оплачивали биопары (люди, ребенка которых вынашивала сурмама. — Авт.). Пары мне выдавал центр на Опарина.

 

Заметим: биородители, которые «рожают» с помощью сурматерей на Опарина, — люди зачастую супербогатые: настолько, что ездят с охраной, а зарплата медика — сами знаете. Всего Вержбицкая вела на Опарина по три-четыре пары в год: на свет появилось восемнадцать детей (два раза были двойни, один раз — тройня). Специализация Людмилы Александровны была «анонимная»: ей выдавали пары, которые не желали знакомиться со своей сурмамой. На первый взгляд не видеть женщину, которая вынашивает твоего ребенка, — чушь, тяжелый бред: большинство биопар даже селится со своей сурмамой на период беременности, а уж знает о ней все. Но у супербогатых свои проблемы…

 

— У меня однажды была ситуация, когда папа ушел к сурмаме! — возмущенно рассказывает Людмила Александровна. — И мама приехала ко мне и сказала: «Я щас пришлю роту автоматчиков, ваши кишки развесят на дереве». Причем сама же меня и упросила познакомить их: «Мы часто бываем за границей, сможем привозить ей редкие фрукты»…

 

Снова необходимо объяснить (тема слишком незнакомая для широкой общественности), почему мужчина, так сильно желавший ребенка и наконец-то зачавший его с женой, вдруг уходит от нее к женщине-инкубатору — ребенок-то все равно будет его и жены? А вот нет. Есть формы бесплодия, когда у женщины нет яйцеклеток (или у мужчины нет жизнеспособных сперматозоидов): тогда закон дозволяет брать для оплодотворения донорские клетки. То есть генетически для папы или мамы (а то и для обоих) вынашиваемый сурмамой ребенок — чужой (отчаявшиеся люди идут и на это). Теперь вам понятно, почему пара миллионеров из Германии согласилась на сына 16-летней школьницы: с их клетками ничего не получалось — они тоже пробовали донорскую сперму и донорские ооциты (яйцеклетки).

 

 

«Усыновительница» фрау Брюгенд со своим долгожданным ребенком (рожденным 16-летней школьницей). Съемка из домашнего архива Брюгендов предоставлена программой «Особо опасен» кинокомпании «Версия» телеканала НТВ.

 

ВТОРОЙ ЭПИЗОД УГОЛОВНОГО ДЕЛА

 

Второй эпизод уголовного дела гораздо более мерзок (в начале) и гораздо более трогателен (в конце).

 

— Это в порядке вещей: процент успеха при ЭКО невелик (27 — 33%. — Авт.), поэтому биородители берут пять сурматерей, шесть сурматерей… Подсадку делают одновременно всем. Иногда все по нулям, иногда первая же начинает нести. Но тот случай…

 

Тогда у Людмилы Александровны в одной сурпрограмме забеременели две женщины. Она пестовала их, довела до двадцатой недели (половина срока). В этот момент сурматерям сделали амниопункцию (прокол живота и взятие околоплодных вод на анализ) — так было положено, потому что папа детей был «возрастной» (пожилой), а это увеличивает риск генетического заболевания. Опасения не подтвердились, малыши были здоровы. Но… Побочный результат этого анализа — точная информация о поле ребенка. И оказалось, что в животах у сурмам — два мальчика.

 

— Она пришла ко мне (мама детей пришла к Вержбицкой, если ее можно назвать мамой, конечно. — Авт.) и сказала: «Зачем нам два мальчика? Если бы были девочка и мальчик, мы взяли бы обоих. А так, кто раньше родится».

 

…Читатели, которые следят за моим творчеством, знают, что периодически я объявляю какое-то преступление самым-самым. Самым страшным, самым бесчеловечным. Каждый раз человеческая мерзость заново изумляет меня, и я спешу поставить новую подлость на первую строчку рейтинга подлостей. Вот и сейчас: не взять, отправить в голодный вонючий детдом ребенка, который появился на свет с помощью чуда? Ибо современные технологии лечения бесплодия — это Чудо. Они дают детей тем, кто по всем природным показателям ДОЛЖЕН был остаться бесплодным. Видимо, лучше бы и оставался.

 

Людмила Александровна говорит, она плакала месяц. Сурмамам ничего не говорила. Делать аборт было поздно: в таком сроке это возможно только по медицинским показаниям.

 

— Мы жили, как на весах, — какая раньше родит…

 

И Людмила Александровна еще раз совершила преступление. Она встретила вторую сурмаму из роддома, и забрала ребенка себе. И растила его до четырех месяцев. Назвала Ванечка.

 

— Он был такой лапочка, моя любимая деточка, — пожилая женщина мечтательно расплывается. — Я решила уже — пусть будет мой сыночек. Моя дочка всегда просила братика. Я купала его, кормила…

 

Но работать продолжала. И когда у очередной пары на Опарина сурмама не забеременела и с шестой попытки (это был крах, биомама рыдала), Вержбицкая вслух удивилась:

 

— Надо же, ты так хочешь ребеночка, и Бог тебе не дает, а какой-то…

 

«Дряни», видимо, хотела договорить Людмила Александровна. «Дряни» ребенок был нужен только для того, чтобы удержать «возрастного» папу.

 

Слезы на глазах неудачливой биомамы моментально высохли: она попросилась взглянуть на малютку. Приехала к Вержбицкой, взяла Ванечку на руки… и больше не выпустила.

 

— Я говорю: подождите до понедельника, я хоть документы все оформлю (как и в первом эпизоде, Вержбицкая шла на подлог: карточку сурмамы Ванечки из программы «дряни» собиралась переложить в программу неудачливой биомамы. — Авт.). А мамочка ни в какую: «Мы забираем немедленно!» Я бы, наверное, не отдала сыночка, но он оказался так невероятно похож на мужа этой новой женщины… Я решила — это Божий промысел.

 

ТРЕТИЙ ЭПИЗОД УГОЛОВНОГО ДЕЛА

 

Речь Людмилы Вержбицкой — сахарная, словно патока: детки у ней — «чудненькие», бездетные родители — «бедненькие». Сама она — добренькая.

 

— Я делала это не ради денег (того, что «усыновители» платили ей, женщина не скрывает: по ее логике они  все равно заплатили бы сурмаме. — Авт.). Для меня главным было сделать людей счастливыми, найти семьи для ребяток…

 

Каждое устроенное Людмилой Александровной «усыновление» защита сейчас пытается представить деянием спонтанным — таким порывом доброты. Вержбицкая по этой логике просто не видела разницы между своей основной деятельностью (рождением детей от донорских клеток) и усыновлением уже рожденных чужих детей. Все это — в пику прокуратуре, которая считает деятельность пенсионерки бизнесом. Вот история номер три: пациентка Вержбицкой хотела родить и не могла, одновременно на Вержбицкую вышла беременная тетенька из Пензы: очень бедная и желающая отдать кому-нибудь будущую дочку. Что говорит адвокат: «Попросили мою подзащитную пристроить этого ребенка — ну что еще ей оставалось делать?»

 

Лично я в данном случае в порыв предлагаю не верить. Однажды — да, второй раз — может быть, но в третий — увольте. Тетенька из Пензы никак не могла СЛУЧАЙНО состыковаться с Вержбицкой. Либо та целенаправленно искала для своей пациентки такой вариант, либо в медицинских-суррогатных кругах пошли слухи о методах нашей «героини»…

 

— Я не думала, что делаю что-то плохое, — объясняет Вержбицкая. — С Ванечкой, который жил у меня, каждый день во дворе с коляской гуляла. Всем знакомым говорила: «Ращу ребенка, которого не взяли родители». И специалистов-то детских с ним на Опарина проходила… Я и оперу, когда меня задержали, все эпизоды сама рассказала — в машине, пока меня везли в ОВД «Обручевский». Настолько не знала, что действовала незаконно!

 

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Людмила Александровна ВЕРЖБИЦКАЯ, 58 лет.

 

Акушер-гинеколог, работала в роддомах столицы, затем в женских консультациях. В советское время была дважды судима за криминальные аборты (ассистировала на операциях, которые проводились хоть и на установленном законом сроке беременности, но вне медицинского учреждения) и за подделку документов. По всем статьям амнистирована, сегодня судимости сняты.

 

С 2000 года, по ее словам, сотрудничала с Центром акушерства, гинекологии и перинатологии РАМН, а также другими столичными центрами; занималась подбором и ведением суррогатных матерей.

 

Имеет дочь-медика.

 

Тщеславна. Себя характеризует: «Я великолепный врач, у меня два достоинства: я прекрасно принимаю роды и замечательно делаю аборты».

 

В 2003 году была задержана правоохранительными органами, суть обвинения — торговля несовершеннолетними; дело находится в стадии рассмотрения. По сути дела сообщает: «Я никому не сделала зла —  я ни перед кем не опущу голову».

 

Еще до окончания судебного слушания вернулась к работе по профилю; зарегистрировала частную компанию, в том числе оказывающую услуги по суррогатному материнству.

 

 

РАСЦЕНКИ

 

Сколько стоили дети Людмилы Вержбицкой?

 

1. Сын 16-летней московской школьницы, его забрали немецкие фабриканты-миллионеры — 0 центов (так в уголовном деле).

 

2. Ванечка, ребенок, рожденный сурмамой, которого отказалась брать биологическая мать, и усыновители на которого нашлись только в 4 месяца, — 20 тыс. долларов (15 тыс. — сурмаме, 5 тыс. — Вержбицкой).

 

3. Дочь жительницы Пензы, ее забрала одинокая богатая москвичка — 5 тыс. долларов (полторы тысячи маме, тысяча на оплату родов в хорошем роддоме, тысяча на компенсацию за дорогу из Пензы и проживание в столице до родов, полторы тысячи Вержбицкой).

 

4. Ребенок украинской школьницы — минус 3 тыс. долларов (пока родная мама думала, забирать сына или не забирать, Вержбицкая три месяца платила за няню, памперсы, одежду и питание).

 

СПРАВКА

Суррогатное материнство — способ завести детей, не рожая их. К примеру, если у женщины нет матки и она в принципе не может выносить ребенка, закон дозволяет взять ее яйцеклетку, в пробирке соединить со сперматозоидом мужа и подсадить получившийся зародыш совершенно посторонней тетеньке-инкубатору — сурмаме (правильно это называется экстракорпоральное оплодотворение и перенос эмбрионов). Сурмама соглашается на процедуру почти всегда за весомое вознаграждение (10 — 30 тысяч у. е.). После родов она дает письменное разрешение на регистрацию рожденного ею ребенка настоящими (генетическими, биологическими) родителями — и с этого момента больше в процессе не участвует. Мама и папа растят малыша так, как если бы произвели его сами.