Заповедник имени Абрамовича
Здесь, на Чукотке, при слове «Абрамович» люди разве что не бросаются ниц, газеты всерьез печатают заголовки «Губернатор - дороже, чем золото», «Абрамович для Чукотки - это Иисус»...
Проект «Чукотка» перестал приносить олигарху моральное удовлетворение.
То, что произошло с Чукоткой, можно назвать уникальным экспериментом по цивилизованному олигархическому управлению отдельно взятой территорией. Но эксперимент заканчивается, а люди, вкусившие нормальной жизни, остаются со своими проблемами…
Когда еще безнаказанно побываешь в кабинете самого Романа Абрамовича, да еще в отсутствие хозяина…
Я осторожно ходил по офису начальника Чукотки в Анадыре, в который губернатор не заглядывал много месяцев. Рассматривал казенную стерильность осиротевшего стола, две дежурные бутылочки французской минеральной воды, которую обслуга в ожидании хозяина безнадежно и бессмысленно меняет многие месяцы. Два калькулятора (интересно, какие страшные суммы умножали эти машинки и хватало ли у них нулей?!). Лампу с кремлевским абажуром. Маленькую статуэтку, подозрительно похожую на Владимира Ленина…
Стоп!
— Здесь нет портрета Путина?! — при таком открытии захотелось перекреститься. — Ну, того самого, кто так много сделал для Абрамовича. Например, уговорил его пойти на второй губернаторский срок…
— Портрет? — поморщился сопровождающий. — У нас для президента есть кое-что получше.
И решительно указал мне на дверь.
Она вела в скромное помещение, где в отсутствие губернатора давно перевелись секретари, умерли телефоны и стояла тоскливая музейная тишина. Там, в углу, сиротливо стоял подарочек. Действительно, для Путина. Искусно вырезанную из бивня тюленя толпу чукчей и оленей сюда занесли давно, на случай если президент заедет в Анадырь…
Стало грустно. Вспомнилось.
«Проект «Чукотка» не приносит мне морального удовлетворения», — как-то пожаловался Абрамович английским журналистам, объясняя, почему он не желает идти на второй срок.
А ведь именно здесь, на Чукотке, при слове «Абрамович» люди разве что не бросаются ниц, газеты всерьез печатают заголовки «Губернатор — дороже, чем золото», «Абрамович для Чукотки — это Иисус». Здесь пьяные оленеводы заплетающимся языком грозят собутыльнику: «Не матерись, скотина, когда говоришь о губернаторе!»… Но Абрамович, получается, все равно «морально неудовлетворен».
«Странно у вас как-то здесь», — признался я сопровождающему чиновнику местной администрации, разглядывая дом губернатора (его построили неподалеку от офиса — два серых коттеджа рядом с крытым бассейном). Объект казался наглухо законсервированным — никого, даже охраны.
«Странно! — рассеянно кивнул чиновник и почему-то усмехнулся: — Это же город летающих собак…»
В кабинете губернатора Чукотки. В этом кресле Абрамович бывает все реже и реже.
ИГРУШЕЧНЫЙ ГОРОД
Похоже, летающие барбосы (зимой ветер здесь такой силы, что псы иногда становятся воздухоплавателями) — единственное, что с приходом Абрамовича не изменилось.
Более того, Анадырь стал уникальным местом, где вот так запросто в середине лета, расхаживая по улицам и давя на шее мясистых комаров, можно взять да… полюбить олигарха.
А куда денешься?! Тут любой прохожий с удовольствием покажет «хрущевку», где Абрамович купил себе первую анадырскую квартиру. (Правда, говорят, олигарх заплатил за нее три тысячи долларов, хотя стоила она максимум одну.)
Здесь любой рыбак под стакан самогона готов рассказать правдивый случай из жизни олигарха, неминуемо заканчивая его фразой: «Роман Аркадьевич — мужик во!»
«Эх, были времена, когда к Абрамовичу можно было запросто на прием записаться! — вздыхает пьяненький чукча по имени Саша. — Народ тем сильно пользовался. Мне тогда прибавка к пенсии была положена. Рублей 900. Я выпил для храбрости и пошел. Думаю, спорить начнет. Миллиардеры, ты же знаешь, жадные. А тот даже слушать не стал. Улыбнулся и подписал. Потом жена чуть не убила, до сих пор пилит: «Только такой дурак, как ты, может попросить у Абрамовича всего 900 рублей!»
Любуясь городом, заезжие журналисты обычно цокают языками и называют столицу Чукотки «конфеткой». Хотя скорее она похожа на «игрушку». Компактный (население 10 тысяч жителей), выкрашенный московскими дизайнерами во все цвета радуги (представьте посреди тундры и вечной мерзлоты городок веселой расцветки а-ля Барби), все четыре его улицы беспрестанно драят дворники и моечные машины…
Это единственное место в стране, где чиновники при слове «ЖКХ» жмурятся от удовольствия и говорят чистую правду — дома капитально отремонтированы, трубы заменены, даже новая газовая ТЭЦ построена…
Но особенно угодил Абрамович чукчам. Звероловы получают по 6 тысяч рублей только за то, что они звероловы (бить зверя им необязательно). В придачу им подарят импортный гарпун, ружье, боеприпасы, моторную лодку с японским двигателем.
Но, даже получив от губернатора новую бесплатную квартиру, чукчи недовольны.
«В фильме «Дрожь земли» я видел ружье-слонобой, — ворчит один. — А мы до сих пор бьем американскими «Тиганами»!»
«Моторы японские, однако, хорошие, — рассуждает другой. — Но ведь лучше есть. Почему не привозят?»
А один пьяненький чукча просто подошел ко мне и спросил: «Ты из Москвы?» «Из Москвы», — дружелюбно улыбаюсь я, настраиваясь на анекдот. «Лох, значит», — кивнул абориген и, оставив меня с дурацкой улыбкой, быстро свернул за угол.
Тоже сворачиваю (ушел, шутник!) и, как назло, оказываюсь у одного из «кукольных» домов. И тут кусок штукатурки веселенького цвета, за который Абрамович, как обиженно говорят местные строители, переплатил заезжим «гастролерам» в три раза (около миллиона рублей за одно здание), пролетел мимо моей головы.
Кто-то взял за рукав. Шепот: «Роман Аркадьевич далеко, а деньги его транжирят!» Оказалось, местный критик власти. Учительница. У нее наболело — выписывают чиновники с материка кого попало, платят приезжим несусветные деньги, которые местным и не снились. В школы, например, присылают молодых учителей из Омска, которым, кроме зарплаты и подъемных, по контракту достается тысяча, а то и две долларов в год».
«Да если бы только это, — причитала старушка. — «Варягов» здесь столько, что из-за их окаянных зарплат цены-то в городе обезумели!»
Кто теперь будет платить за его счастливое детство?
Цены в магазинах здесь и правда зверские. Я грустил у таблички «Мясо говяжье — 300 рублей/кг», когда вдруг увидел нового «пришельца». Я аж зажмурился. 15 минут назад Яков Маршак — известный врач-нарколог — рекламировал в моем гостиничном телевизоре свою клинику, теперь он стоит рядом в анадырском магазине и точно так же, как и я, грустит у ценника: водка «Гжелка» — 250 рублей/бутылка.
— Ну вот и вы приехали помогать Чукотке! — радостно приветствую нарколога, прикидывая, во сколько же он обойдется Абрамовичу.
— И, учтите, абсолютно бесплатно, — срезает меня проницательный Маршак.
— Это почему же? — удивляюсь я.
Оказывается, врач, несмотря на дорогую телерекламу, — большой альтруист. Парой сеансов он по-быстрому вылечит первую партию алкоголиков… Ну а те тем же методом отрезвят всю Чукотку. Дело-то нехитрое.
«Чукчи не усваивают сахар, — объясняет Маршак. — Они съедят что-нибудь сладкое. У них сначала начинается эйфория, затем смертная тоска. Вот и заливают они ее водкой. Надо сажать чукчей на диету плюс, конечно, специальные упражнения…»
«Вас, конечно, пригласил…» — я даже не пытался договорить.
«Не угадали, — усмехнулся врач. — Красный Крест».
Но разве можно утаить то, что знает вся Чукотка…
Хотя, возможно, я зря так запросто подошел к председателю Красного Креста Иде Ручиной и спросил, не является ли она двоюродной сестрой Абрамовича…
СЕСТРА АБРАМОВИЧА
Пока я не произнес роковую фразу, мы очень мило беседовали с Идой Лейбовной на романтическом берегу Чукотского моря, у бухты Лаврентия, что в нескольких десятках километров от американской Аляски.
Кругом веселились чукчи — у них здесь проходило что-то вроде спартакиады, а сестра Абрамовича увлеченно рассказывала мне о своей работе. (Впрочем, об успехах Чукотского Красного Креста с фантастическим годовым бюджетом в миллион долларов писали все местные газеты).
«Когда мы пришли на Чукотку и давали детям хлеб, они прятали его куда могли, — вздыхала она. — Был настоящий голод! Через мои руки (она показала их) прошли все дети округа. Для лечения мы отправляем детей на курорты Крыма…»
Все более вдохновляясь, она сняла очки, и ее сходство с олигархом стало невыносимым.
— А вы очень похожи на своего брата! — вдруг ляпнул я.
— Откуда вы узнали, что я его сестра? — она быстро надела очки, голос превратился в металл. Мне стало страшно за источник. Но дама чуть смягчилась.
— Мне не нужно такой популярности! И здесь я не из-за брата. Я люблю свое дело. И вообще я работала в Российском детском фонде…
Пришлось срочно менять тему.
— Говорят, Абрамович скоро уйдет с Чукотки, — посочувствовал я.
— Говорят недоброжелатели, — снова вспыхнула Ручина. — Когда закончится его губернаторство — не известно.
— Почему не известно? По закону — в 2010 году.
Сестра Абрамовича впервые за разговор улыбнулась:
— Все в руках президента, — тихо сказала председатель Красного Креста. Мне показалось, что эта мысль ее радовала.
Двоюродная сестра Абрамовича Ида Ручина (справа) помогает брату в управлении чукчами.
КАК УВОЛИТЬ НАСЕЛЕНИЕ
И только к концу своей поездки я понял, что самое интересное в «игрушечной» стране (население Чукотки — 50 тысяч человек: столько вмещает московский стадион «Динамо»). Это вовсе не капризные чукчи. Это не обилие шикарных ресторанов (одним из которых управляет единственный на востоке России боливиец). И даже не родственники Абрамовича.
Более всего меня потрясли… московские менеджеры, комично выделяющиеся на фоне местной бюрократии. Утонченно-холеные, с золотыми запонками и часами, они вместо многомиллиардных мегапроектов в Москве, Лондоне или Нью-Йорке почему-то занимаются численностью поголовья оленей и проблемой алкоголизма зверобоев. Мне показалось, что в их глазах застыло удивление: «Боже, где я?!»
И самое интересное, что и работают они так же, по-московски.
— Для подъема экономики неплохо бы оптимизировать численность населения Чукотки, — перебирая янтарные четки, делился со мной планами молодой управляющий. Он словно говорил не о субъекте Федерации, а о фирме, где необходимы массовые увольнения.
— Как это «оптимизировать», — испугался я за чукчей.
— Сократить, — объяснил он. — Не коренное население, конечно. Чукчи — это наш крест. А вот остальных неплохо бы тысяч так на двадцать. Пенсионеров, детей… Они переезжают на материк по программе переселения. Мы покупаем для них жилье, да еще доплачиваем по тысяче рублей в месяц…
— Подождите! — запаниковал я. — Город без коренных русских, да еще на границе с США?!
— По одному из планов Чукотка вообще может быть законсервирована и превращена в национальный парк, — пожал плечами менеджер.
По его равнодушному виду было видно — говорит правду.
УЛЬТИМАТУМ ОЛИГАРХА
То, что Золотой Век Чукотки заканчивается, здесь знают абсолютно все (в кулуарах даже намекают, что счет идет на месяцы). Любой анадырский прохожий без запинки расскажет: Абрамович продал «Сибнефть», компанию перевели в Питер (теперь она там платит налоги), бюджет Чукотки получил пробоину в 6 млрд. рублей.
Но дело даже не в этих миллиардах. Если раньше расходы Абрамовича на чукчей компенсировали налоговые льготы, которые он имел от размещения здесь своей «Сибнефти», то теперь они отменены. По некоторым данным, Абрамович получил от них миллиард долларов, а потратил на Чукотку как минимум 1,3 млрд. (не считая личных налогов Абрамовича в местный бюджет, а это до 30 миллионов «зеленых» в год).
Правда, глава Счетной палаты считает, что «Роман Аркадьевич ежегодно недоплачивал в казну 14 млрд. рублей, часть из них давал Чукотке, другую клал себе в карман…»
Но, как бы там ни было, потратив около 20 тысяч долларов на каждого жителя округа, олигарх, по-видимому, решил — с него хватит. И теперь предлагает раскошелиться государству. Причем в весьма доступной форме, которая смахивает на шантаж.
Заместитель губернатора Михаил Соболев заявил журналистам, что федеральному центру предложено несколько вариантов будущего региона — Москва либо дает Чукотке деньги на развитие (около 10 миллиардов рублей), либо округ «консервируется» (с массовым вывозом населения), превращаясь в гигантский заповедник.
Но только ли дело в деньгах? Я никак не мог объяснить себе там, в Анадыре, почему Абрамович вдруг пожаловался иностранцам на отсутствие «морального удовлетворения». И наткнулся на книгу «Город отравленных душ». Чукотский писатель Рожков (его со скандалом лишили уже врученной премии, альманах изъяли, хотя ксерокопии все равно разошлись по Анадырю) отчаянно в ней написал:
«Новый, богатый губернатор мне напоминает кита-исполина, к телу которого присосались сотни и тысячи мелких пиявок, которые и кормятся за счет него. Они раболепствуют перед своим хозяином, видят в нем идола, конечно, на людях. В душе посмеиваются над ним, над его привычками и немногословием. Они готовы служить ему преданно и всегда. Он их бог, потому что мешок с деньгами».
Роман Аркадьевич, а может, этот Рожков — честный человек?
