Джеймс Бонд — это всего лишь цветочки

В то время как снимается новый фильм о похождениях легендарного агента 007 «с правом на убийство», реальный Джеймс Бонд отдал концы.

 

Смерть-таки настигла его. Кончина агента 007 не была драматической. Он пал не от руки исламских террористов, или колумбийского наркокартеля, или какого-либо экзотического злодея вроде Голдфингера, задумавшего завоевать весь мир. Смерть реального Джеймса Бонда была на удивление прозаической. Он умер от старости. И было ему 92 года. Умер он в самом что ни на есть мирном окружении — в цветущем саду в Вико Моркоте, что в Швейцарии.

 

О смерти реального Джеймса Бонда, который в миру был сэром Питером Смитерсом, сообщили две организации, между которыми нет ничего общего. Первая — Совет Европы, генеральным секретарем которого он был с 1964 по 1969 год. Он был первым британцем на этом посту. Вторая — американское цветоводческое общество «Кливия», которое в своем некрологе отметило не шпионские похождения сэра Питера, а тот факт, что он вывел два новых сорта лилии!

 

Да, деятельность сэра Питера была чрезвычайно многогранной. Он был юристом, политиком, дипломатом, ученым, фотографом, шпионом и цветоводом. По сравнению с ним литературно-кинематографический Бонд — это недоучка-Митрофанушка с пистолетом в руках.

 

«Цветочная порнография»

 

Автор «бондианы» Ян Флеминг и сэр Питер встретились в годы Второй мировой войны. Оба работали на британскую разведку и контрразведку. Смитерс был в подчинении у Флеминга. Они вылавливали немецких шпионов, действовавших на территории Англии, в оккупированной гитлеровцами Франции.

 

Позже сэра Питера послали в Вашингтон, где он служил в военно-морской разведке. Он действовал также с территории Мексики и Панамы, осуществляя мониторинг коммуникаций немецких подводных лодок.

 

Флеминг никогда не признавал, что взял Смитерса в качестве прототипа Джеймса Бонда. Но вот фамилия Смитерс встречается в его романах частенько. (И в романе «Только для ваших глаз», и в «Осьминоге». В «Голдфингере» Смитерсом зовут одного из злодеев.)

 

И тем не менее высшей славы и высших почестей сэр Питер достиг не в шпионаже, а в садоводстве, самой мирной профессии на земле. Его знакомые шутили, что он разбирается в цветах лучше, чем Джеймс Бонд — в мартини.

 

Королевское общество садоводов наградило Смитерса своей высшей наградой — Золотой мемориальной медалью Вейтша. Его сад в Швейцарии насчитывал 10 тысяч цветов, и все они были разными. Ни одного повтора! Этот сад заслужил первую премию, а газета «Файнэншл таймс» писала, что он входит в число 500 величайших садов всех времен и народов, начиная с мифологических «висячих садов» Семирамиды — если не с райского сада, где Змий искусил Адама и Еву.

 

 

 

«Цветы — это секс в действии. Пчела совершает свадебный обряд. И я фотографирую цветы в момент их свадьбы. Через два дня цветы выдыхаются от любви»

 

Фотографии цветов работы сэра Питера завоевали восемь золотых медалей. Они были настолько чувственными, что их стали называть «цветочной порнографией». Такое сравнение отнюдь не коробило сэра Питера. Он говорил: «Это как бы цветочный «Плейбой». Цветы — это секс в действии. Пчела совершает свадебный обряд. И я фотографирую цветы в момент их свадьбы. Через два дня цветы выдыхаются от любви».

 

Между женщинами и орхидеями

 

Питер Генри Бери Отвей Смитерс родился в Йоркшире 9 декабря 1913 года. С раннего детства его окружали цветы и другие растения. Его няня была заядлой натуралисткой и поощряла его цветочные увлечения, пичкая его плодами, ягодами и цветочной пыльцой.

 

Питеру было всего 13 лет, когда Королевское общество садоводов разрешило ему принять участие в цветочной выставке в Челси (Лондон). Он был первым ребенком, допущенным к этому шоу. Обучаясь в самой аристократической школе Хэрроу, Питер начал индексацию всех цветочных семян, которые ему удавалось заполучить.

 

Смитерс с отличием окончил Оксфордский университет по специальности «современная история» и стал юристом. Когда началась война, он пошел служить на флот. Садовод под мудрым руководством Флеминга переквалифицировался в шпиона. Но про цветочки он не забывал никогда! Ко дню смерти сэра Питера их у него набралось 32 000! Из всего этого изобилия его фаворитами были лилии. «Я в них влюбился еще на школьной скамье», — писал сэр Питер.

 

«Лилии, — говорил он, — завоевывают твою любовь своей красотой и грацией, своим каким-то неописуемым аллюром. Но в конце концов они умирают и разбивают твое сердце. Это старая история».

 

В роли Джеймса Бонда — на основной своей работе — сэр Питер сам разбивал сердца. Его лилиями были прекрасные женщины. Он говорил о лилиях: «Я считаю их здоровыми до тех пор, пока сам не убью их». В роли Джеймса Бонда ему неоднократно приходилось убивать красивых женщин — шпионок, ибо вопрос стоял так: или — или. Ведь у Бонда, агента 007, было право на убийство.

 

Зато с каким сожалением сэр Питер вспоминал, что от войны пострадал его небольшой садик в Джорджтауне! В Мексике и других странах Центральной Америки Смитерс совмещал шпионаж с разведением орхидей. После войны Смитерс вернулся в Оксфорд, где защитил докторскую диссертацию по творчеству Джозефа Эддисона, английского эссеиста XVIII века. Эддисон мечтал умереть «в прекрасный июньский день в моем цветущем саду». Его мечта сбылась.

 

Примерно так же умер и сам сэр Питер.

 

Пеонии имени его жены

 

Смитерс недолго занимался бизнесом, а затем ушел в политику. Его избрали в палату общин Британского парламента. Он агитировал и принимал своих избирателей в саду, где разводил тюльпаны. Это было убедительнее любой политической риторики. Человек, разводящий тюльпаны, по определению не может быть плохим человеком.

 

Свои обязанности слуги народа сэр Питер совмещал со своим призванием слуги цветов. Он разбил великолепный сад вокруг знаменитого Винчестерского собора и вывел в своей оранжерее 2000 видов кактусов. Они помогали ему быть колючим в парламенте.

 

В 60-х годах прошлого века сэр Питер был представителем Великобритании в ООН. (Другим шпионом в таком же ранге был Джордж Буш-старший, до этого возглавлявший ЦРУ.) Затем он был младшим министром иностранных дел, а в 1964-1969 годах, как уже упоминалось выше, служил генеральным секретарем Совета Европы. Лидер лейбористской партии Гарольд Вилсон хотел сделать Смитерса членом палаты лордов. Но этому воспрепятствовал лидер консерваторов Эдвард Хит, хотя сам Смитерс был как раз тори.

 

Между ним и Хитом имелись противоречия по некоторым внешнеполитическим проблемам. Вместо звания пэра-лорда Смитерс получил звание сэра-рыцаря (1970 год), что больше шло ему, как шпиону-цветоводу.

 

Разочаровавшись в ущербной политике руководителей Англии и не выдержав падения ее нравов, сэр Питер решил покинуть туманный Альбион. Он эмигрировал в Швейцарию, принял швейцарское гражданство и купил нисходящий террасами к озеру Лугано старый виноградник. Сэр Питер превратил этот виноградник в экосистему экзотических растений, включая им самим созданные гибриды.

 

Он создал необычайный вид белых пеоний, дав им имя своей жены Доджан Сэймаэн. (Она тоже умерла в этом году.) Подобно мультимиллиардерам Гейтсу и Баффету, канализирующим сейчас свои несметные богатства в благотворительность, сэр Питер под конец жизни стал раздавать свои растения. Он говорил: «Радость обладания тонкими цветами не может быть полной, пока ты не подаришь их другу».

 

Свои мемуары сэр Питер озаглавил «Приключения садовода». Не политика, не шпиона — реального Джеймса Бонда, — а именно садовода. От природы он был агентом 007 с правом не на убийство, а на создание прекрасного. Какая замечательная жизнь!