Дачу Путина могут купить за 1 млн 0
На прошлой неделе несколько российских изданий написало про «паломничество» на улицу Вокзальную городка Тосно под Питером. Здесь была дача родителей Путина, а будущий глава государства ребенком приезжал сюда на каникулы. Журналисты давно протоптали сюда дорожку, а теперь будто бы по «путинским местам» потянулся и простой люд. Ушлый студент, приезжающий сюда на каникулы к бабушке, взялся водить на знаменитые 6 соток платные экскурсии (500 рэ с человека). Возникла даже традиция – привязывать послания президенту к дереву около бывшей путинской дачи. Экскурсовод потом их собирает и отправляет бандеролью прямо в Кремль.
Я решила поработать добровольным почтальоном и усовершенствовать связь президента со страной. И отправилась за «урожаем» народных просьб к руководителю страны, чтобы оперативно доставить их прямо адресату.
«Ну сказал бы, сто тысяч долларов, я бы еще поверила…»
«Вокзальная, 71. Путин» – табличка на старом домике, крашенном голубой краской. На деревце у калитки – ни одного листа из писем Путину.
Как опытный ботаник, я метр за метром прохожу всю флору прилегающей территории. Картина – по-ноябрьски однообразная. Голые кусты, пустые ветки. Ни одно деревце в радиусе километра не разродилось посланиями президенту! Ни знаков любви к руководителю страны, ни колючек народного гнева.
Выхода нет: стучусь в калитку наследницы путинского имущества – Надежды Ивановны Паньковой, которая, занимаясь уборкой дачного туалета, с любопытством поглядывает со своего участка за тем, как я изучаю местную растительность. Надежда Ивановна славится тем, что периодически гоняет людей моей профессии любым подвернувшимся под руку сельхоз-инвентарем. Я ей прокричала вглубь двора, какой «гербарий» надеюсь тут собрать.
– Никаких таких «путинских деревьев» тут сроду не было! Хоть всех соседей обойди!
Надежда Ивановна уже не удивляется тому, что про ее знаменитый дом постоянно сочиняют байки. Любой «замок с привидениями» позавидует. К непрошеным гостям она уже тоже привыкла.
– Ко мне недавно парень из Москвы приезжал. Предлагал продать дом. Сказал, клиент появился такой, что готов заплатить любую цену, какую назову – хоть миллион долларов! Так и сказал. Тут я усомнилась. Ну сказал бы хоть сто тысяч долларов, я бы еще поверила. Но миллион! Я этого себе даже представить не могу.
– Так, может, это от самого Путина приезжали? У президента ностальгия по детству?
– Не, это вряд ли. Сам Путин здесь и не жил никогда. Когда маленький был, приезжал на каникулы. А во взрослом возрасте этот дом был на него записан только один год. Когда нам этот дом продавали, якобы Путин сказал: я эту деревню не знаю – делайте, что хотите. Его отец этим домом очень дорожил – это правда. Жил здесь. Но потом заболел и на четыре года уехал в город. Но продавать категорически запрещал. А когда отец умер, сам Путин отдал этот домик своей тетке – сказал: делайте, что хотите, мне он не нужен.
«За эту осень вы уже двенадцатая»
– В какой стадии сейчас ваша миллионная сделка?
– Да ни в какой! Парень все выведывал, кто хозяин дома. Я ему сказала: все записано на сына. С ним и решайте. Оставьте, говорю, визитку, я ему передам. Если посчитает нужным – позвонит. Парень этот по карманам похлопал и говорит: в гостинице визитку оставил. Мне это сразу показалось подозрительным: как это… из Москвы, по такому важному делу и не подготовился? Он вырвал листок из блокнота, написал на нем имя, фамилию, название фирмы и телефон.
– И кто же он?
– Помню только, зовут Алексей. И на вид молодой такой. Я его даже спросила: «А сколько лет-то вам, такими суммами ворочаете?» Он сказал, с 73-го года. Приезжал из города на такси, останавливался в Питере в какой-то гостинице. Мы с ним поговорили минут 20 на улице. Я ему сказала, что дом старый и удобств особых нет. Но он сказал, что это неважно. Бумажку, которую он мне оставил, я убрала до приезда сына – он ко мне каждые выходные наведывается. Сильно ругает меня, когда я даю интервью или разговариваю на тему дачи Путина. Когда я сыну про этот миллион рассказала, он даже закричал на меня: «Мама, сколько раз тебе говорить, не общайся ни с кем на эту тему! Ага, так тебе миллион долларов и принесут! Это лохотронщики, пристукнут тебя, и все». Взял записку и не глядя порвал на кусочки.
– Кем работает человек, который так разбрасывается миллионами?
– Он, как и я, строитель. Снимает с семьей квартиру в Санкт-Петербурге. Эх, если бы это правда оказалась, купили бы они себе жилье нормальное, жили бы как люди, а то – ползарплаты отдают за квартиру. Разве это дело? Но если бы этим москвичам-миллионерам сильно надо было, еще раз приехали бы. С того разговора уже две недели прошло.
– Может, ждут, пока клиент «дозреет». Про ваш крутой семейный характер и в Москве известно.
– Да. А вы как думаете? Только за эту осень вы уже двенадцатая, наверное. И все норовят в дом попасть. Будто это музей. Еще что-нибудь на память унести хотят. Раз журналисты откопали на чердаке школьный дневник Путина. Обычный дневник – с четверками, пятерками, тройками и двойками. Взяли и пообещали вернуть. Потом сказали, что к ним в редакцию приехали из Кремля и забрали этот дневник. Еще американка какая-то приезжала, откопала путинские тетрадки, хотела мне тысячу долларов заплатить, я отказалась. Берите так, говорю, на кой они мне, эти тетрадки? Так и ездят. У меня сын даже спустил собаку на одного журналиста. Я стараюсь с прессой не общаться. С вами только почему-то разговорилась. В одной газете напечатали мое фото и поставили подпись: «В этом доме доживает свои последние деньки Надежда Ивановна». Почему последние? Я, может, долго жить собираюсь.
– Долго, а теперь, может, и богато? Как вам такое сокровище перепало?
– Когда переехали из Казахстана, купили домик какой подешевле. Нам еще сказали, что хозяин в администрации Санкт-Петербурга работает. Фамилию мы запомнили. А живьем увидели только по телевизору, когда его выбрали президентом.
Денежное дерево в стране дураков
На улице Вокзальной уже все слышали про миллионное счастье Надежды Ивановны
. Узнав, что я из Москвы, меня встречают фразой: «Из Москвы? Миллион привезли?»
Любовь Николаевна Предтечевская из 65-го дома по той же Вокзальной тоже слышала про цифру с шестью нулями и все удивляется:
– Я помню его, Путина, белобрысый мальчик здесь бегал. Все ходил к Вере Козловой, уроки делать (интервью с Верой Брилевой, девичья фамилия Козлова, было опубликовано в «Собеседнике» №8 за 1–7 марта
Налазившись по деревьям, возвращаюсь к остановке с километр пешком, общественного транспорта нет и в помине. Навстречу – человек с фотоаппаратом. Ищет тот же адрес. Журналист. Он же, как выяснилось на месте, один из авторов байки про «дерево Путина».
– А, так это ж мы придумали. Дерево сами нарядили и сфотографировали. Тема! Здорово же? А вы не проводите меня туда? – спросил меня журналист-фантаст.
– Ага, устрою экскурсию. А 500 рублей можете оставить себе.
Как мы приценялись к даче Путина
В администрации Тосно про такие расценки на недвижимость и не слышали. Говорят, за такие деньги можно весь город скупить. Весь вопрос решается между покупателем и продавцом. Если сделка состоится, об этом узнают только в регистрационной палате. Тосно – далеко не самый престижный район в Ленинградской области. Дачники сюда не стремятся. А Вокзальная – чуть ли не худший участок в Тосно. Рядом железная дорога, ни пляжа, ни речки, даже асфальт не везде. Средняя цена дома в Тосно 8–10, ну 15 тысяч долларов. Не больше.
Разговор на миллион долларов засел в душу Надежды Ивановны. Она виду не показывает, но чувствуется, сожалеет о порванной записке, которая могла привести к большому богатству. И она пытается восстановить если не саму драгоценную бумажку, то хотя бы ее содержание.
– Были там буквы ИТК, ИПФ, что ли. Что-то такое…
На выходе из тосненской администрации вижу вывеску «Итака» – торговля недвижимостью. Питерско-московская фирма. Пишу название на бумажке и еду опять к Надежде Ивановне. Она не хотела выходить. Кричу:
– Миллион ваш, кажется, нашла!
Надежда Ивановна с видимой неохотой подходит к калитке, изучает надпись:
– Похоже вроде. Но точно не помню…
Я ее понимаю. Когда на кону такая цифра, ошибаться нельзя.
Захожу в «Итаку». На двери надпись: «Вниманию злоумышленников! Ведется видеонаблюдение».
Консультанты оживляются на слове «Вокзальная». Быстренько находят мне недвижимость на этой улице за 35 тысяч долларов.
– Мне нужен не любой, а вполне определенный дом, – говорю я. – Номер 71.
Видимо, как покупатель я выросла в глазах консультанта Александра. Потому что он подозвал «старшего».
– Меня это здание не как просто дом интересует…
– Я все понял. Как исторический памятник. Я схожу туда, все узнаю, вам это ничего стоить не будет. А когда дело сладится, мой процент – 1,5 тысячи долларов, – затараторил Александр.
Я пообещала позвонить «если что».
Только вряд ли мне удастся перебить уже названную цену.
Римма АХМИРОВА
