"Нам предлагали за спутниковый телефон. Мы не взяли"
В Россию наконец-то вернулись двое спасенных в Китае рафтеров. Но забыть о поездке, как о страшном сне, им не удастся еще долгое время — нужно похоронить друзей, не выживших в путешествии, поправить здоровье и решить вопрос, кто будет оплачивать громадные счета, которые китайская сторона выставит за спасение и медобслуживание россиян.
Корреспондент встретился с одним из спасенных — Александром Зверевым и понял, что его группа не готовилась к печальному завершению своего похода.
— Саша, какой был самый сложный момент в этой экспедиции?
— Когда я гадал, почему меня не забирает вертолет. Это была тайна века. Я уверен был, что меня видели уже 11 сентября. Но меня никак не могли забрать. Это повторялось 8 дней: спасатели каждый день прилетали, кружились надо мной, но не забирали. Каждый день я выходил, как по команде, к ним с утра, махал приветственно рукой. Каждый раз готовился: каску надевал, куртку в штаны запихивал, чтобы не дуло, если к вертолету подходить.
— А вы время определяли?
— Никак. Когда вертолет появился, я примерно по нему время «поставил». Там гора солнцем начинала освещаться — значит, пора.
— Почему же они вас не замечали?
— Моя ошибка — нельзя стоять по курсу вертолета. В Ми-17 летчик не видит, что под ним. А вдобавок солнце им в глаза светило. И меня не было заметно. Последний этап был, конечно, самый трудный. Я уже у Бога ничего не просил.
— Снились ли вам сны?
— Я практически не спал. До появления вертолетов днем я еще мог отрубиться. А после 11-го постоянно вертолеты «ловил». Днем местные авиалинии пролетают, а мне кажется, что вертолеты. Вот так: одним глазом спишь, другим — наблюдаешь.
— В такой обстановке важно морально себя настроить. Правда ли, что вас посещали мысли о самоубийстве?
— Да, они любого в такой ситуации могут посетить. Ты лежишь неделю, две, думаешь: тебя не спасут. Потом уже все становится безразличным. Но через две недели погода стала солнечной, и я подумал, что надо каждый день прожить с этим солнечным настроением. Я старался не отчаиваться. В первое время я вспоминал какие-то эпизоды из жизни. Почти всех знакомых вспомнил, интересные случаи. Про свадьбу часто думал. Но почему-то ночью.
Ольга (Хохлова — гражданская жена Александра) причащалась на Пасху. Батюшка ей сказал, что очень большой грех у нее: мы до сих пор не женаты. Вот и я посчитал там, что [совершаю] грех перед ней и перед Богом, и надо нам жениться. Я некрещеный, но там такая высота — 5000 метров, что близко к Богу.
— А разговаривали вы с Богом вслух?
— Я вслух вообще не разговаривал. Пару раз что-то произнес и не узнал себя. Подумал: молчать буду. Про себя внутри разговаривать.
— Как вы готовились к этому походу?
— Чемодан собрал и поехал. Такой вариант меня устраивает. Приехал в Москву на все готовенькое — схема маршрута расписана. В списке у меня даже должности не значилось.
— Почему у вас не было телефона?
— Телефон был. И даже случился праздник, когда читал SMS. У меня же 11 августа был день рождения. И на мобильный пришла куча поздравлений. В первую очередь от Ольги. Два дня я эти SMS перечитывал. Праздник устроил. Но батарейка быстро села.
— Так, а почему у вас не было спутникового телефона?
— Китайцы нам даже напрокат предлагали взять его за . Но я спросил: есть ли вертолеты в Хотане? Нам ответили, что нет. Брать спутниковый смысла не было. Кто за тобой прилетит, случись что?
— Кого вы предупреждали о своем старте?
— Весь поход был расписан в маршрутной книжке, которую утверждали в Москве. Окончание планировалось 2 сентября вечером. Предполагалось, что нас будет встречать переводчик.
— Но этого не произошло. Что предполагалось на этот случай?
— Ничего. Черник-старший (погибший руководитель группы) даже особо не переживал, если вдруг мы можем задержаться.
— Как вас лечили в больнице Хатана?
— Поначалу были проблемы с питанием. Наши спасатели говорят одно, китайцы — другое, из дома советуют третье. Я ел то, что считал нужным. Перед отъездом за месяц я прочитал, что выходить из экстремального голодания можно только рисовым отваром. Шофер, который меня привез, оказался любезным и делал его для меня.
— Как вы себя чувствуете?
— Все хорошо, температура не повышалась, кашель уже прошел. Только нога правая болит: вялая, как будто отсидел. Аппетит зверский.
Хочешь рисковать — плати деньги
Иностранные туристы, отправляющиеся в экстремальные путешествия, часто вынуждены возмещать государству расходы на свое спасение. Так, группа европейских путешественников, которая несколько лет назад была захвачена в заложники террористами в Сахаре, после освобождения получила счет от МИДа Германии. От каждого спасенного требовалось уплатить 2300 евро, чтобы частично возместить расходы госказны на освобождение людей, проигнорировавших официальные предупреждения о нежелательности туристических поездок в Алжир. Более того, выбирая маршрут для путешествия, европейцы пренебрегают не только рекомендациями правительства, но и медицинской страховкой. Примерно 70% европейских туристов, отправляясь за рубеж, не считает нужным оформлять страховку, хотя 44% из них едут в тур специально для занятий экстремальными видами спорта. Они тоже — в случае чего — будут сами оплачивать свое спасение. Хотя иногда поисками попавших в беду занимаются общественные и благотворительные организации, которые денег не берут.
«Перейдем на дайвинг или горные лыжи»
Андрея Паутова и Александра Зверева, российских туристов-водников, выживших на китайской реке Юрункаш, доставили из Китая в Россию. На аэродроме их встречали родственники и журналисты.
На военном аэродроме Раменское Андрея Паутова ждали жена, родители, школьные друзья, учителя и товарищи по турклубу. Александра Зверева — только двое: его невеста Ольга и друг Рустем, которые прилетели из Казани. Ольга бойко давала интервью всем каналам. Жена Андрея Ирина — пряталась в машине с букетом цветов и отмахивалась от журналистов. В половине первого ночи грузовой Ил-76 наконец приземлился, и его тут же оцепили сотрудники МЧС.
Дверь самолета открылась, и все увидели Александра Зверева. Невеста Зверева Ольга тут же бросилась на шею к жениху.
— Теперь дальше километра я от себя не отпущу! — защебетала она.
— Приедем домой и сразу сыграем свадьбу, — сиял Александр. — И обвенчаемся. Обязательно.
На этих словах у Зверева из глаз потекли слезы. Затем он повернулся к журналистам и заверил, что, несмотря на пережитое, туризм бросать не собирается.
— Возможно, перейдем на дайвинг или горные лыжи, — рассмеялся он сквозь слезы. — Может, там безопаснее…
— В чем по-вашему ошибка, из-за которой погибли люди, — вопрос Звереву.
— Ошибка в том, — опустив голову, ответил экстремал, — что мы отправились в путь, не имея полного представления о маршруте. Теперь мы знаем, что эту реку пройти нельзя.
Товарища Зверева Андрея Паутова слегка покачивало. Он подошел к жене и маме, вяло кивнул, сказал несколько слов и отошел в сторону. Было видно, что ему не до объятий. Вместе с несколькими друзьями он мрачно наблюдал за тем, как из люка в хвосте самолета выносили три резных гроба красного дерева. Глаза Андрея заблестели, но он удержал накатившие слезы. Вслед за гробами на носилках вынесли человека без сознания, завернутого в какую-то блестящую ткань, похожую на фольгу. Выяснилось, что это альпинист Сергей Бездитко — во время восхождения на вершину Кунгур в Китае он получил инсульт. Андрей Паутов посмотрел на него и быстро отвел взгляд.
Александр Зверев и его невеста в тот же день улетели в Казань. Андрей Паутов наотрез отказался от госпитализации и, почти не отдохнув, отправился с женой к Ольге — невесте ненайденного Дмитрия Тищенко. Там они находились все выходные. Мама Андрея Тамара Егоровна тем временем переживала из-за того, что, по ее информации, Китай за поиски ее сына и других туристов потребовал 2 млн евро.
— Для нас и 500 евро, которые взяли с Андрея в китайской клинике, большие деньги. Он их у знакомых занял, — пожаловалась Тамара Паутова.
Впрочем, официального подтверждения, что китайская сторона за поиски туристов предъявила России счет, пока нет. Известно только, что в поисково-спасательной операции, длившейся 16 дней, с китайской стороны было задействовано три вертолета и 40 тыс. человек.
Сибиряк бороздил Атлантику на украденной яхте
Ирландская береговая охрана взяла под стражу 22-летнего россиянина Вадима Смоляка. Молодой человек находился в открытом океане на небольшой яхте, которую украл во Франции. Предполагается, что он провел на ней около месяца. Смоляк тем не менее отлично себя чувствует. И дает показания в полиции ирландского порта Корк.
«Мы этого чудака спасали всеми силами, — рассказал официальный представитель Вооруженных сил Ирландии капитан Серджел Перселл. — В операции были задействованы Служба береговой охраны, Военно-морской флот и Королевские военно-воздушные силы».
Как ни странно, сам Смоляк не просил, чтобы его спасали. Когда в пятницу его заметили ирландские рыбаки, он стал махать им руками: уезжайте, все в порядке. Однако рыболовы обеспокоились: крохотная (три метра) яхта с единственным членом экипажа в открытом море — не к добру. И вызвали береговую охрану.
На поиски Смоляка сначала послали патрульный самолет — летчики, казалось, его обнаружили, а потом вдруг потеряли из виду. На следующий день за странным путешественником послали судно Военно-морского флота. Моряки наконец-то нашли молодого человека в 210 морских милях (около 390 километров) от берега. Никаких навигационных устройств на яхте обнаружено не было — только спасательный круг. Вероятно, молодой путешественник, как всегда, понадеялся на русское «авось».
Вадим не сопротивлялся. Однако возникли новые трудности. Он не отвечал ни на один вопрос военных. «Мы даже подумали, что он немой», — говорит Перселл.
Выяснилось, что россиянин не может произнести ни слова ни на одном иностранном языке. Он смог только назвать свое имя. И объяснить, что он из Сибири. Сейчас его допрашивают в полицейском участке Корка.
Медицинское обследование показало: у Смоляка со здоровьем все в порядке. В лодке нашли немного воды и еды — видимо, это остатки тех запасов, которыми он питался в течение прошедшего месяца.
Никаких ирландских законов россиянин не нарушил — яхта находилась за пределами территориальных вод страны. Однако Служба береговой охраны Франции уже передала сообщение в Корк: яхта под названием «Katela», на которой находился Смоляк, была украдена 23 августа в порту Роско на северо-западе Франции.
Кто должен платить за «безумство храбрых»?
Плыть или не плыть? Для меня этот вопрос даже не стоит. Надо идти в горы, даже самые высокие, сплавляться по бурлящим потокам и спускаться на невероятные глубины. Потому что примером первопроходцев воспитываются миллионы. Если бы эти шестеро добрались до финиша, их встретили бы как героев. Но не получилось.
Сейчас многие рассуждают о целесообразности таких рискованных предприятий. Негодуют, что, возможно, часть расходов на поиски наших туристов придется оплачивать из бюджета. «И это я должен платить за их развлечения?» — восклицают они.
Я согласен платить. Мы радуемся, когда нам привозят рекорды. Может быть, чтобы этих рекордов было больше, стоит иногда платить и за неудачу. Ведь мы платим за наших олимпийцев, хотя они не всегда привозят золото. А покорение Юрункаша — это тоже спорт высших достижений. Только в более узком и менее публичном виде.
Руководствуясь философией «премудрого пискаря», мы бы никогда не покорили северный полюс, не полетели бы в космос и вообще не сделали бы множества вещей. Ведь не выстрелил — точно промазал. Мне безумно жаль погибших на Юрункаше. Но спустя годы их будут помнить и говорить: они попытались.
Конечно, произошедшее требует серьезного анализа. Мне не ясно, почему перевернувшийся катамаран привел к такой трагедии. Спортсмены, о которых неоднократно отзывались как о суперпрофессионалах, раньше не переворачивались? Почему у них не было никакого плана на этот случай? Почему не было связи с материком или хотя бы раций для связи между собой? Почему не было личного запаса продуктов — хотя бы шоколада. Отдает каким-то шапкозакидательством, которого река им не простила. И, наверное, в следующий раз федерация, ассоциация или еще какой-то орган, представляющий в этом виде спорта государство, должны внимательнее отнестись к отправке спортсменов в такое путешествие. Но ехать нужно — в этом для меня нет сомнений.
А чем плоха философия «премудрого пискаря»? Нет сомнений, изучать планету необходимо. Но, во-первых, это должны делать подготовленные люди, ученые. Посмотрите, как работали члены экспедиции Анатолия Сагалевича, которые опускались на дно в районе Северного полюса. Тоже опасная затея: нырять во льдах. Но несколько лет люди просчитывали и тренировались, как они поведут глубоководные аппараты «Мир» на дно и обратно.
Во-вторых, какой толк от того, что кто-то переплыл реку где-то в Китае? Какую пользу человечеству и науке принесет этот подвиг? Покорение Юрункаша принесло только вред. И не только погибшим и продержавшимся столько времени — с ума сойти можно! — без еды и помощи рафтерам. Тут еще и ни в чем не повинные люди пострадают. Ведь власти уже делают заявления, что оплатят «мужские игры».
А кто, скажите, спросил налогоплательщиков, хотят ли они оплачивать личные, замечу, пристрастия некоей группы людей. Например, я так с государством не договаривалась.
Я помню одного такого путешественника Валентина Ефремова, который отправился на Северный полюс и умудрился застрять там. И сидел бы веки вечные в мерзлоте, если бы не самолеты, которые прилетели его спасать. Недолго думая, мил человек заявил, что оплачивать работу самолетов будет администрация его родной области. А это, замечу, нищие 90-е. Когда на голову губернатору свалился неимоверный счет, он чуть не потерял рассудок. Тут не знаешь, из каких денег заплатить врачам и учителям, а он должен проспонсировать личные прихоти одного лишь своего земляка.
Я не против, чтобы народ путешествовал и получал удовольствие от экстрима. Только пусть эти люди заранее подумают, найдутся ли у них деньги на спасение. За чужое удовольствие платить как-то глупо.
